Вчера с утра в Асюте.

Бедная Авиталь жалостливым голосом все просила водички, а пить ей не давали - перед наркозом нельзя не пить, не есть часов шесть.
В полодинадцатого ее положили под наркоз и уже потом полтора часа лечили ей все ее зубки. Штук одинадцать зубов - запломбировано, вычищенно, один выдрали - совсем развалился.
Чистите своим детям зубы лучше! Наследственность тоже виновата, но чистить зубы надо обязательно.
Полтора часа мы сидели в коридоре и нервничали.
Потом она еще поспала полчасика, оходила от наркоза еще час - зрелище это малоприятное, она вся растрепанная, не понимает, что происходит, ручками, ножками размахивает. Но потом, вроде бы успокоилась, папа ей купил мороженое, дали ей наконец-то водичку (чувствовали себя при этом страшными извергами). Повели ее по улице, в такси, к папе на работу, там покормили, попоили кока-колой - она ожила уже.
В поезде домой даже пыталась немножко безобразничать, прыгать по креслам, но тоже утомилась скоро. А потом и задремала снова. По дороге между Бейт-Шемешем и Иерусалимом -ах, нет красивей пути в этот город, чем на поезде днем весной!
Какая там красота, узкое ущелье, все утопает в цветах, поезд едет через поляны с анемонами, виднеются розово-сиреневые цикламеновые лужицы, миндальные сады. Словами это не передать, это нужно видеть - дух захватывает.
Сегодня уже - как огурчик. И с целыми зубами.
Люся перетаскивает котят в Тамасин шкаф с одеждой. Какой-то кошмар!
И очень мне все тяжело.
Тель-Авива я боюсь. Чужой он мне, и я ему чужая.